Red herring (англ. буквально –
«красная селедка») на жаргоне
американских спецслужб –
операция по дезинформации,
отвлекающий маневр.
В марте 1981 года по инициативе главы резидентуры ЦРУ Гарднера Гаса Хэттавэя в Москву в порядке эксперимента с новым проектом под кодовым названием «Чистая лазейка» прибыл молодой офицер, разведчик «глубокого прикрытия». Наши контрразведчики и сыщики наружного наблюдения называли таких разведчиков подснежниками.
Его появление имело предысторию. Дело в том, что Хэттавэй, возглавив московскую резидентуру, обратил внимание, что его разведчики практически лишены возможности покидать здание посольства незамеченными. Всякий раз за ними увязывалась «наружка». В то же время несколько человек, так называемые чистые дипломаты, занимавшие невысокие посты в посольстве, могли беспрепятственно передвигаться, куда им вздумается.
Одной из причин, почему КГБ всегда знал, за кем следить, а кого можно оставить без присмотра, заключалась в том, что разведчики всегда работали только в помещениях, предназначенных для ЦРУ. Кроме того, будучи в почтенном возрасте – от 40 до 45 лет, они уже успевали побывать в других странах, то есть «засветиться».
Также в разделе:
Женщины во внешней разведке и контрразведке
Кого должны опасаться сотрудники спецслужб в первую очередь
Разведчик-нелегал комкор Федор Карин
Преданность единомышленников зачастую бывает опаснее происков заклятых врагов
Первый крот в Главном разведывательном управлении
История жизни, службы и предательства советского офицера Попова, известного более по кличке Грэлспайс
Немецкий "Друг" Советского Союза
Для работы на чужую разведку необязательно быть предателем своей страны
Как правило, советская контрразведка задолго до приезда того или иного цэрэушника в Москву уже располагала на него исчерпывающей информацией.

ОПАСНАЯ ЛАЗЕЙКА

Идея Хэттавэя состояла в том, что новичка-цэрэушника, никогда ранее не работавшего за границей по линии разведки, вычислить намного сложнее. Особенно если он будет молод – 30–35 лет – и не будет не только участвовать в повседневных «играх» своих коллег, но и посещать помещений резидентуры, а весь рабочий день будет заниматься чисто посольскими делами.
На «тропу войны» разведчики «глубокого прикрытия» должны выходить только в решающий момент, и то лишь, если имеется абсолютная гарантия, что они не «засветятся».
Разведчикам «глубокого прикрытия» вменяется в обязанность молниеносно появиться в нужном месте в нужное время и так же молниеносно исчезнуть. Они обязаны действовать, как призраки. Вместе с тем результаты их действий всегда должны быть не только материальны, но и весьма осязаемы.
Об их принадлежности к разведке осведомлены только в штаб-квартире ЦРУ, резидент и посол США в Москве. Использовать такого «подснежника» можно только в случае крайней необходимости – когда шефу резидентуры понадобится, чтобы кто-то из его офицеров покинул посольство, не увлекая за собой «хвост».
Проект Хэттавэя «Чистая лазейка» успешно был апробирован, и на смену первопроходцу решено было послать следующего молодого офицера – Эдварда Ли Ховарда. Он удовлетворял всем требованиям, предъявляемым к кандидатам на эту должность.
Так как трудно было прогнозировать, с какими чрезвычайными обстоятельствами Ховарду придется столкнуться в Москве, он был тщательно проинформирован не только обо всех наиболее важных операциях, проводимых американской резидентурой ЦРУ в Москве, но и о наиболее оберегаемых источниках, в числе которых фигурировал Адольф Толкачев, ведущий конструктор Всесоюзного НИИ «Фазотрон» Министерства радиопромышленности СССР.
Однако в московские окопы холодной войны Ховард так и не попал, поскольку в мае 1983 года рутинный тест на полиграфе показал, что он солгал в ответ на вопрос об употреблении наркотиков во время службы в Корпусе мира. Его отвели от поездки в СССР и тут же уволили из ЦРУ без объяснения причин.
Вместе с любимой женой Мэри он переехал в местечко Эль-Дорадо близ Санта-Фе, столицы штата Нью-Мексико, нашел там подходящую работу – устроился экономистом в законодательном собрании штата Нью-Мексико, но так и не смог побороть в себе обиду на управление. У него начались запои, по ночам он стал донимать бывших коллег телефонными звонками, выражая им свое неудовольствие и критику в адрес руководства ЦРУ, да и вообще впал в депрессию.
В феврале 1984 года, во время ссоры в баре, Ховард выхватил пистолет и выстрелил в потолок. Суд признал его виновным. В прошлом судимостей он не имел, поэтому его освободили под подписку о невыезде, ограничившись пятилетним условным наказанием и назначением принудительного лечения в психиатрической клинике. Во всем случившемся, как и в своих психических расстройствах, бедняга по-прежнему винил только ЦРУ.
Через три месяца после лечения у психиатра Эдвард Ховард, нарушив подписку о невыезде, приобрел недельный тур и вылетел в Европу якобы для закрепления реабилитационного курса.
21 сентября 1984 года, прибыв в Вену, он переступил порог советского консульства и выразил готовность поделиться известной ему информацией о деятельности московской резидентуры ЦРУ, действовавшей под прикрытием посольства США. За оказание необычной услуги Ховард просил всего каких-то 150 тыс. долл.
Сделка состоялась. Доброволец стал обладателем требуемой суммы, а Комитет госбезопасности СССР – информации особой важности. Кроме прочих сведений Эдвард Ховард представил данные о Толкачеве и о совершенно секретном проекте «Чистая лазейка», который к тому времени перестал уже быть проектом, превратившись в полновесную секретную операцию, регулярно проводимую резидентурой ЦРУ в Москве.
Получив требуемую сумму, Ховард поместил деньги на секретный счет в швейцарском банке, и уже 23 сентября в компании любимой жены шумно праздновал акт возмездия над ненавистным управлением у себя дома в Эль-Дорадо.
Ховард полагал, что сделка носила единовременный характер, но в КГБ считали по-другому. Хотя контакт и не был оформлен письменным договором о взаимных обязательствах, комитет не собирался в дальнейшем отказываться от услуг добровольного рекрута, постоянно держа его в поле зрения.

Задержание Толкачева бойцами «Альфы» 9 июня 1985 года.
Фото предоставлено автором

АГЕНТ ЦРУ В СЕКРЕТНОМ НИИ

Получив наводку от Ховарда, наши контрразведчики осторожно выяснили, к разработке каких научных программ и проектов конструктор Толкачев имеет непосредственный доступ, а к каким проявляет повышенный интерес, не обусловленный служебной необходимостью, заказывая спецлитературу в секретной библиотеке НИИ «Фазотрон».
Выяснилось, что интерес его к сведениям, составляющим военную и государственную тайны, беспределен, а доступ к ним неограниченный. Было от чего схватиться за голову – за последние пять лет через руки Толкачева прошло множество документов под грифом «Совершенно секретно» и «Особой важности». Значит, решили эксперты, оригинальные идеи, с которыми успел ознакомиться шпион, уже нашли достойную оценку за океаном и теперь усовершенствуются в тамошних секретных лабораториях или же, будучи материализованы, уже работают на нашего противника.
Черт подери, все, что нами достигнуто в результате неимоверных усилий и лишений, за бесценок скуплено американцами, а своими успехами в военной радиоэлектронике они обязаны нам и своему агенту!
В воображении контрразведчиков возникали картины дорогого ресторана, где за столами с крахмальными скатертями сидят богатые посетители-американцы, а на кухне, не покладая рук, только и успевая смахивать пот со лба, трудятся русские повара-ученые. Между кухней и залом снует половой по прозвищу «Сфиэ», подтаскивая клиентам на блюдечке с голубой каемочкой деликатесы согласно сделанному заказу.
Вскоре панические настроения сменились трезвым расчетом. Центр приказал: «Носа не вешать, разработать план мероприятий, нейтрализующих или сводящих до минимума нанесенный урон!»
И умные головы комитета вспомнили об операции «Хоровод».

ОПЕРАЦИЯ «ХОРОВОД»

Впервые операция по дезинформированию главного противника под кодовым названием «Хоровод» была успешно запущена в мутные воды американских спецслужб в 1955 году. Да так удачно, что в итоге позволила нам опередить Соединенные Штаты в области ракетостроения и освоения космоса на целое десятилетие.
Во время авиационного парада, проводившегося в третье воскресенье августа 1955 года, в присутствии иностранных дипломатов и военных атташе стран, с которыми мы находились в состоянии холодной войны, над Красной площадью в течение 15–20 минут на сверхнизкой высоте, звено за звеном, пролетала армада тяжелых бомбардировщиков нового типа. Этих самолетов оказалось гораздо больше, чем могли предполагать иностранные разведчики, действовавшие в Москве под дипломатическим прикрытием. В результате у них сложилось впечатление, что с конвейеров наших авиазаводов самолеты такого сверхмощного типа сходят десятками и сотнями, как сосиски на мясокомбинате.
В действительности одна и та же эскадрилья этих самолетов-монстров летала по кругу, через каждые три минуты вновь и вновь появляясь над головами ошеломленных иностранцев.
Цель этого отвлекающего маневра заключалась в том, чтобы создать видимость, будто СССР намерен увеличить мощь своих наступательных сил, бросив весь ресурс своего военно-промышленного потенциала на производство сверхтяжелых бомбардировщиков, то есть упор в вероятной войне мы собираемся сделать на использование авиации. В действительности же Советский Союз ускоренными темпами строил межконтинентальные баллистические ракеты.
Обман удался. В итоге Соединенные Штаты, несмотря на то, что в их распоряжении находились вывезенная из послевоенной Германии технология производства ракет и ее создатель Вернер фон Браун, перестали уделять должное внимание развитию ракетостроения, а занялись разработкой новых типов самолетов, массированным выпуском и усовершенствованием средств ПВО – русские же в вероятной войне намерены наносить авиационные удары сверхмощными бомбардировщиками!
Успешно проведенная в 1955 году операция «Хоровод» имела серьезные и далеко идущие последствия. Настолько серьезные, что запуск Советским Союзом в октябре 1957 года первого искусственного спутника Земли привел администрацию США и американские спецслужбы в состояние шока. Они не могли поверить, что мы способны так быстро прийти в себя после войны, и уж тем более в такой короткий срок создать столь мощную ракету-носитель. США бросились вдогонку, но время-то упущено!
Триумф операции по дезинформации главного противника стал особенно очевиден по прошествии шести лет, когда 12 апреля 1961 года в космосе первым оказался русский, а не американец!
Через неделю Аллен Даллес, глава Центрального разведывательного управления, был отправлен в отставку. И хотя формальным поводом для его устранения считалась неудачная попытка свергнуть коммунистический режим на Кубе, в американской администрации все хорошо понимали, что президент Кеннеди не может простить ему просчетов шестилетней давности и отставания в разработке космических систем.
Операция «Хоровод», проведенная Главным разведывательным управлением (военная разведка) Генштаба ВС СССР совместно с Комитетом госбезопасности, стала классикой контршпионажа и искусства дезинформации.

ИГРА НА ДОВЕРИИ

Играть, так уж играть по-крупному, решили в КГБ СССР. Нанести удары нужно было одновременно в нескольких направлениях.
Прежде всего надо было превратить Толкачева в канал продвижения противнику внешне заманчивых, но по сути дезориентирующих или тупиковых идей. Таким образом, мы сумели бы замкнуть исследования американцев на «негодный объект», заставив их распылить материальные ресурсы и научный потенциал.
Планируя использовать «Сфиэ» в своих целях, КГБ исходил из того, что тот за время многолетнего и безупречного обслуживания своих заокеанских хозяев заслужил их безусловное доверие и настолько приучил их к употреблению изысканных яств – сверхценных сведений, что они, не задумываясь, проглотят и другие, но уже приготовленные на комитетских кухнях. Почему бы и нет? Ведь глотают же больные вместо наркотических таблеток плацебо – пилюли-пустышки. Главное – чтобы пациент доверял эскулапу!
И началось. Толкачев, оставаясь «официантом», стал еще и мальчиком, подающим мячи на поле, где шел решающий матч за первенство между двумя командами: Комитет госбезопасности СССР – с одной стороны, ЦРУ и военно-промышленный комплекс США – с другой.
Толкачев снабдил американцев подробной информацией об электронных системах управления, используемых нашими истребителями МиГ, а также о контрмерах, применяемых ими для того, чтобы ускользать от американских самолетов и радаров.
До разоблачения «Сфиэ» ЦРУ успело аккумулировать на его счетах в американских банках более 5 млн. долл. С поправкой на сегодня они превращаются в 25 млн. долл. – ничтожная сумма по сравнению с той, что могла быть затрачена США на соответствующие исследования в области электроники. Таким образом, шпион сэкономил американским налогоплательщикам многие миллиарды долларов!
Американцы поделились секретами, полученными от «Сфиэ», со своим основным союзником на Ближнем Востоке – Израилем, и вскоре арабы, чьи военно-воздушные силы были на 99% укомплектованы советскими военными самолетами, обнаружили их уязвимость и досягаемость для средств израильской ПВО.
Измена прибыльна. Никогда еще за всю историю Соединенным Штатам не удавалось заполучить более рентабельного агента. Прибыль, полученная США от совместного предприятия «ЦРУ–Сфиэ», составила более 100 млрд. долл.
Измена убыточна. Многомиллиардные контракты на поставку советской авиатехники и средств ПВО арабским странам были сорваны.

9 июня 1985 года. «Съем» Адольфа Толкачева.
Фото предоставлено автором

МИРАЖИ ДЕЗИНФОРМАЦИИ

В ходе изучения абонентских карточек секретной библиотеки НИИ «Фазотрон» контрразведчики установили, что с 1981 года Толкачев неизменно проявлял повышенный интерес к технологии создания нашими специалистами бомбардировщика-невидимки. Именно в это время американцы начали активно разрабатывать свой вариант летательного аппарата, который невозможно засечь радарами. Американский «Стелс» был полным аналогом нашего «Невидимки». Мы значительно опережали США в этом направлении, поэтому услуги «Сфиэ», подрядного поставщика сверхсекретных сведений, относящихся к нашему проекту, явились бы для противника подарком судьбы.
Хотите секреты самолета-невидимки? Они есть у нас! В течение десяти месяцев (октябрь 1984 года – июнь 1985 года) Толкачев исправно снабжал своих заокеанских заказчиков сведениями, состряпанными по рецепту КГБ на специальных «кухнях» – в секретных лабораториях филиалов НИИ «Фазотрон» Министерства радиопромышленности СССР. На американских ученых и техников, работавших над проектом «Стелс», вдруг обрушился шквал информации.
«Водокачка», «артезианская скважина» – вот лишь некоторые из прозвищ, которыми наградили в штаб-квартире ЦРУ Толкачева, имея в виду обилие получаемых от него материалов, относящихся к новому летательному аппарату. Американским экспертам потребовался не один год, чтобы сделать заключение, что калейдоскоп данных, полученных ЦРУ от своего агента, – всего лишь искусительные миражи, уводящие от магистрального пути. В итоге нам с помощью «Сфиэ» удалось помешать завершению работ над «Стелсом» в намеченные американцами сроки и вынудить военно-промышленный комплекс США пойти на неоправданно высокие затраты.
Но самое главное состояло в том, что благодаря усилиям комитета американский вариант нашего «Невидимки» представлял для нас угрозу не большую, чем дирижабль. В этом американские генералы смогли убедиться уже во время первых полетных испытаний «Стелса».
Обескураживающее открытие: «Стелс» являлся невидимкой только для американской национальной системы ПВО! Да это же самолет-самоубийца, а не чудо ХХI века – русские собьют его при первом же вылете! Это груда металлолома по баснословной цене (в первоначальном варианте «Стелс» весил 180 тонн, на его создание было затрачено около 30 млрд. долл.).
Как случилось, что «Стелс» оказался мертворожденным дитятей?! Объяснения просты. Не в силах заставить американцев отказаться от идеи создания летательного аппарата, который невидим для радаров, мы постарались, чтобы он был заведомо уязвим для наших средств ПВО. Для этого Толкачеву в секретной библиотеке подсовывалась специально разработанная техническая документация. Остальное доделывал «человеческий фактор».
Доложенческий пыл интернационален и не имеет идеологической окраски. Стараясь как можно быстрее отчитаться о завершении строительства чудо-самолета, инженеры корпорации НОРТРОП – главного подрядчика-изготовителя – зачастую бездумно, механически копировали ту самую технологию, которую им поставлял «Сфиэ», даже не подозревая, что своими же руками загоняют в боевые ангары ВВС Соединенных Штатов троянского коня.
На корректировку данных, попавших в лаборатории корпорации НОРТРОП стараниями Комитета госбезопасности, американцы затратили в общей сложности около восьми лет. Впервые «Стелс» был применен лишь в 1991 году в ходе боевых действий против Ирака, во время проведения операции «Буря в пустыне».
Американцы любят шутить, что джентльмен – это человек, который, увидев, как рядом стоящая женщина уронила чашку, толкает на пол и ее, чтобы ей легче было поднять осколки. Похоже, в случае с созданием американцами самолета-невидимки КГБ по отношению к ЦРУ поступил в духе этой шутки – по-джентльменски.